Отношение общества к антицерковной политике государства

Министерство образования и науки Российской Федерации
Государственное образовательное учреждение
высшего профессионального образования

«Курский государственный университет»

Факультет теологии и религиоведения
Направление подготовки 48.04.01 Теология
Очная форма обучения 
Кафедра теологии и религиоведения



     Выпускная квалификационная (дипломная) работа на тему:

ОТНОШЕНИЕ ОБЩЕСТВА 
К АНТИРЕЛИГИОЗНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА В 20-30-Е ГОДЫ XX В. 
(НА МАТЕРИАЛЕ КУРСКОГО КРАЯ)
     
     
     
                                        Выполнил:
                                        магистрант 2 курса 
                                        Некрасов Алексей Михайлович
                                        
                                        Научный руководитель:
                                        Кандидат педагогических наук,
                                        доцент кафедры
                                        теологии и религиоведения
                                        Стародубцева М.С. 
     
     
     
     

Курск 2018
     
СОДЕРЖАНИЕ
     
ВВЕДЕНИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3
ГЛАВА I. ОТНОШЕНИЕ ОБЩЕСТВА К АНТИЦЕРКОВНОЙ ПОЛИТИКЕ ГОСУДАРСТВА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-Х ГОДОВ . . . . . . . . ... . 9
1.1. ПРОТИВОССТОЯНИЕ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ АНТИЦЕРКОВНОЙ ПОЛИТИКЕ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА С 1918 ГОДА ДО СЕРЕДИНЫ 1920-Х ГОДОВ . . . . . . . . . . . .  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .9
1.2. ОТНОШЕНИЕ  ВЕРУЮЩИХ К АНТИРЕЛИГИОЗНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГОСУДАРСТВА В ПЕРВЫЕ ПОСЛЕРЕВОЛЮЦИОННЫЕ И В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-Х ГОДОВ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . .14
ГЛАВА II. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ОБЩЕСТВА И ГОСУДАРСТВА В ЦЕРКОВНЫХ ВОПРОСАХ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-Х – 1930-Х ГОДАХ
2.1. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ЦЕРКВИ И ВЛАСТИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-Х – 1930-Х ГОДАХ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .32
2.2.  ХАРАКТЕРИСТИКА РЕЛИГИОЗНОСТИ СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-Х – 1930-Х ГОДАХ .  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .37
ЗАКЛЮЧЕНИЕ . . . . .  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .53
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ  . . . 55
     
     
     
     
     
     
     
ВВЕДЕНИЕ
     В XX веке Русская Православная Церковь в России подверглась самым страшным гонениям, которые когда-либо обрушивались на христиан. Советской власти было необходимо уничтожить Православную Церковь, так как сам факт ее существования создавал конкуренцию марксистскому мировоззрению. Таким образом, уничтожение РПЦ было важнейшей идеологической задачей богоборческой власти. Тот факт, что Церковь выстояла и победила в этой борьбе, можно объяснить лишь с учетом Промысла Божия. Вместе с тем, без подвижников, готовых отдать жизнь за свою веру, Поместная Церковь в России могла быть уничтожена. Имена святых Патриарха Тихона, митроп. Владимира (Богоявленского), митроп. Вениамина (Казанского), митроп. Петра (Крутицкого), архиеп. Луки (Войно-Ясенецкого) и других новомучеников и подвижников РПЦ XX века бесконечно дороги сердцу каждого русского православного человека. Именно эти люди сумели сохранить и передать нам самое ценное сокровище – православную веру.
     В тоже время вызывает недоумение, тот факт, что значительная часть населения воспитанная в православной вере и заявлявшая о своей религиозности, позволила разрушать многовековые святыни русского христианства.
     В изучении названных вопросов, помимо бесспорной необходимости восстановления справедливости по отношению к церкви и объективного прочтения истории, нельзя не отметить очевидной актуальности темы. В настоящее время Русская православная церковь проявила с новой силой свой нравственный и политический потенциал, стала одним из самых активных общественных институтов, с которым взаимодействуют власти и к которому обращено внимание всего общества. Именно Церковь нередко заполняет сложившийся сегодня идеологический вакуум. Поэтому исторический опыт и уроки взаимоотношений власти и Церкви приобретают вполне практический характер. 
     С учетом этого нами была избрана тема исследования, проблема которого была сформулирована следующим образом: каково отношение советского общества к антицерковной деятельности государства в 20-30-е годы XX в. в Курском крае?
     Решение данной проблемы составляет цель исследования.
     Объект: антирелигиозная политика советского государства в 20-30-е годы XX в. 
     Предмет: религиозные настроения граждан советского государства.
     Задачи работы:
     - охарактеризовать антирелигиозную политику советского государства;
     - рассмотреть отношение верующих к антицерковным действиям власти в первые послереволюционные годы;
     - показать основные формы протеста верующих в защиту церковных ценностей;
     - проанализировать итоги переписи населения 1937 г., выделяя при этом данные об отношении населения к религии;
     - изучить основные противоречия религиозных настроений в советском обществе в 20-30-е годы XX в. 
     Источники исследования. В работе использованы два вида источников:
     1) неопубликованные (архивные): материалы Государственного архива Курской области (далее ГАКО) и в частности фонды: Ф 179 (Церкви Курско-Белгородской епархии), Ф. Р-323 (Фонд Исполнительного комитета Советов рабочих крестьянских и красноармейских депутатов Курской губернии), ф. 750 (Фонд Учреждений церковного управления и суда Курской епархии, созданных после отделения церкви от государства), Ф.3322 (Облисполком Курской области), Ф. Р-5027 (Фонд уполномоченного по делам религий). В них содержится разнообразная информация характеризующая религиозные настроения советского общества, попытки сопротивления населения антирелигиозной деятельности советского государства и многое другое.
     2) опубликованные (печатные): сборники советского законодательства по вопросам религии, распоряжения церковно-административных органов и т.п. 
     Во-первых, это документы, представляющие официальную позицию Русской Православной Церкви. Часть этих материалов была опубликована в церковной печати изучаемого периода, например, в «Журнале Московской Патриархии».
     Во-вторых, к числу основных источников относятся документы и материалы, изданные высшими и местными органами управления Советской власти. К данным властным структурам относятся Политбюро, Секретариат ЦК РКП(б), Антирелигиозная комиссия (АРК) при ЦК РКП(б), ЧК – ГПУ – НКВД. Здесь же следует назвать ведомства, прямо осуществлявшие политику Советского государства по отношению к РПЦ. Это 7-й «ликвидационный» отдел Народного Комиссариата юстиции РСФСР, постоянные комиссии по культовым вопросам при Президиуме ВЦИК и ЦИК РСФСР, административные отделы исполкомов Советов на местах. Эти источники находятся в ряде сборников (97; 98).
     Сюда же следует отнести источники, отражающие гонения, направленные против конкретных лиц: духовенства и мирян. Здесь помещены ценнейшие сведения о судьбах конкретных подвижников (53).
     В-третьих, в отдельную категорию следует выделить источники мемуарного характера, а также сочинения церковных деятелей изучаемого периода. Здесь они выражают свою личную позицию по отношению к происходящим событиям (8; 54; 61; 104).
     Историография. В настоящее время для изучения стало доступно огромное количество литературы о гонениях против РПЦ в советское время. Данная тема вызывает огромный интерес как светских, так и церковных ученых. В предлагаемом историографическом обзоре автор не ставил задачей перечислить все известные работы по данной теме, но попытался дать представление об основных направлениях, сложившихся в историографии, указав важнейшие труды, вышедшие в свет.
     Имеющиеся труды естественно рассматривать в 2-х разделах: светская и церковная историография. Каждое из этих направлений также следует дифференцировать по хронологическую принципу:
     Церковная историография советского периода. Огромное значение в это время имели труды церковных авторов за пределами Советского Союза. О положении РПЦ в СССР писали авторы западноевропейского экзархата РПЦ, представители других Поместных Церквей (95). 
     Русская Православная Церковь за рубежом также внесла вклад в изучение гонений на Церковь в СССР. Несмотря на некоторую тенденциозность, выражающуюся в критике Московского Патриархата, труды историков-зарубежников долгое время оставались единственными источниками, дающими достоверную информацию о гонениях на Церковь в Советской России. Так работа Михаила Польского (90) является первым систематическим описанием гонений на РПЦ в XX веке и не потеряла своей ценности до сих пор. Интересен труд Русака В. (96).
     Церковная историография новейшего периода. После развала СССР церковные авторы наконец-то получили возможность писать без идеологических ограничений. Современные церковные писатели уделяют большое внимание теме гонений против РПЦ в XX веке (105). Авторы использовал богатую источниковую базу, ввёл в обращение неизвестные ранее материалы. Следует упомянуть интересную работу прот. Георгия Митрофанова (83), в которой даётся систематическое описание гонений, основанное на первоисточниках.
     Из сочинений, затрагивающих более узкие темы, в первую очередь следует назвать многотомник игумена Дамаскина (Орловского) (51). На основе документов карательных органов Советской России, используя только проверенную информацию, автор рассказывает о трагических судьбах сотен подвижников РПЦ. 
     Светская историография советского времени. После прихода к власти в России большевиков в стране началась богоборческая антицерковная кампания, продолжавшаяся до самого падения безбожной власти. В 1920–30-е гг. антирелигиозная истерия достигла предела. Советская печать обвиняла православных христиан в самых страшных злодеяниях (4). Положение изменилось в связи с началом Великой Отечественной войны. В связи с тяжелым положением страны Сталин решил нормализовать отношения с РПЦ. Это отразилось и в печати: тон советской прессы по отношению к Церкви стал гораздо более сдержанным, за ней стали признаваться определенные заслуги перед народом. Эта тенденция сохранилась до начала «хрущевских гонений», когда советские историки вновь подвергли Церковь ожесточенной травле.
     С началом «эпохи застоя» положение относительно стабилизировалось. Наряду с разгромно-обличительными книгами (46) в это время встречаются серьезные труды, авторы которых пытаются, несмотря на цензуру, объективно изучить церковную историю. К этой категории можно отнести коллективную монографию «Русское Православие: вехи истории» (99). Однако в целом до самого развала СССР отношение к Церкви у советских историков продолжало оставаться отрицательным.
     Светская историография нового периода. Крах СССР ознаменовал собою полный провал антирелигиозной политики коммунистического государства и несостоятельность советской идеологии в целом. В 90-е годы появилась целая плеяда молодых талантливых ученых, разрабатывавших проблематику отношений верующих и государства. Здесь можно перечислить имена таких историков, как Васильева О. Ю., Кашеваров А. И., Фирсов С. Л., Шкаровский М. В.(107) и др. Эти авторы являются либо верующими, либо сочувствующими Церкви людьми, их труды написаны на серьезном научном уровне и достаточно объективны, в них использованы архивные данные, ставшие доступными в последнее время. 
     В рассмотренной нами историографии, вопрос об отношении общества к антицерковной деятельностью государства не был отражен в полной мере. Наибольшее внимание уделяется двум полюсам: гонителям и их жертвам. В тоже время слабо рассмотрен вопрос о тех, кто по тем или иным соображениям занимал среднюю позицию.
     Научная новизна исследования заключается в том, что проведен анализ государственно-церковных отношений в Курской области в 20-30-е годы XX в.; показаны позиция и формы протеста общества на антирелигиозную деятельность советского государства; охарактеризован уровень религиозности советского общества по итогам переписи населения 1937 г. 
     Теоретическая значимость исследования состоит в том, что ее материалы вносят вклад в научное изучение истории Русской Православной Церкви в 20-30-е годы ХХ века.
     Практическая значимость: материалы работы могут быть включены в преподавание краеведения, истории отечества и Русской Православной Церкви.
     Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.
     Во введении обоснована актуальность, сформулирована цель, определены объект и предмет исследования, задачи, научная новизна, практическая значимость.
     В первой главе «Отношение общества к антицерковной политике государства в первые послереволюционные годы» показан антицерковный характер религиозной политики советского государства; выявлены позиция  и основные формы протеста верующих против антирелигиозных действий советской власти на материалах Курского края.
     Во второй главе «Взаимоотношения общества и государства в СССР в церковных вопросах» охарактеризована церковная жизнь во второй половине 1920-х – первой половине 1930-х гг.; проанализированы итоги переписи населения 1937 г., выявлены данные об отношении населения к религии, в том числе в Курском крае; изучены основные противоречия религиозных настроений в советском обществе в 20-30-е годы XX в. 
     В заключении подводятся основные итоги исследования, выделены ключевые моменты антирелигиозной политики советского государства, выявлены основные формы религиозной активности верующих в Курской области.
     Список использованной литературы включает 108 источников.

ГЛАВА I. ОТНОШЕНИЕ ОБЩЕСТВА К АНТИЦЕРКОВНОЙ 
ПОЛИТИКЕ ГОСУДАРСТВА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-Х ГОДОВ

1.1 ПРОТИВОССТОЯНИЕ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ АНТИЦЕРКОВНОЙ ПОЛИТИКЕ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА С 1918 ГОДА ДО СЕРЕДИНЫ 1920-Х ГОДОВ
     Особая роль в становлении и развитии Российского государства принадлежит Русской православной церкви. Ее противоречивые и неоднозначные отношения с российским государством формировались на протяжении многих столетий. Особо сложный и конфликтный характер имели взаимоотношения церкви и государства в 1920-1930-е годы, когда политика государства носила открытый антирелигиозный характер.
     Уже в первых декретах Советского государства, направленных на секуляризацию церковного имущества и на ограничение влияния Церкви, обнаруживается антицерковная направленность его политики. Декрет о земле, принятый на Съезде Советов 26 окт. 1917 г., объявил о национализации всех монастырских и церковных земель «со всем их живым и мертвым инвентарем, усадебными постройками и всеми принадлежностями». 
     Затем последовали декреты «О расторжении брака» (16 декабря 1917), «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» (18 декабря 1917), лишившие церковный брак юридической силы и передавшие ведение актов гражданского состояния в руки государственных органов. Постановление советского правительства от 11 декабря 1917 г. передало все учебные заведения, принадлежавшие религиозным организациям, в ведение Наркомата просвещения. 20 января 1918 г. Наркомат государственного призрения издал приказ, отменивший все государственные субсидии на содержание церквей и духовенства. 
     Основой развертывания атеистической агитации и воспитания и венцом советского законодательства конца 1917 – начала 1918 г. стал декрет от 23 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». В этой связи позиция правящей партии по отношению к церкви была определена В. И. Лениным однозначно: «Мы должны бороться с религией. Это – азбука всего материализма и, следовательно, марксизма» (98, с. 149).
     Определив церковь как главного  противника и поставив перед собой цель освободить человека от религии, советская власть сразу же занялась искоренением религиозной идеологии из общественного сознания, разрушением Церкви как целостной структуры и ее связи с государством. В первоначальных планах власти церковь подлежала ликвидации вместе со всем «отжившим» миром. Сторонниками устранения в кратчайшие сроки религиозности и Церкви особенно активно выступали Н.И. Бухарин, Ф.Э. Дзержинский, их позиции разделял В.И. Ленин.
     Позиция большевистского руководства по религиозным вопросам наиболее четко была определена в одной из самых читаемых тогда партийцами и комсомольцами книге – «Азбуке коммуниста», которая являлась популярным объяснением программы РКП(б), написанной Н.И. Бухариным и Е.А. Преображенским в 1919 г. РПЦ в этой книге определялась как «общество людей, объединенных общими источниками дохода за счет верующих, за счет их невежества и темноты». Поэтому Церковь, по мнению авторов, не могла рассчитывать на будущее, на жизнь в новом обществе, которое, как утверждалось, будет построено довольно скоро на глазах одного поколения. Считалось, что церковь доживает последние годы своей жизни (1, с. 126).
     По этой причине отрицалось всякое религиозное воспитание детей.  Советская власть, хотя и допускает свободу совести для взрослых, но «родители навязывают свое собственное тупоумие своим детям, невежество выдают за истину и страшно затрудняют работу единой трудовой школы» (1, с. 128).
     Таким образом, с установлением большевистской идеологии в России началась бескомпромиссная борьба со всеми другими проявлениями общественного сознания. Церковь рассматривалась советской властью в качестве серьезного препятствия на пути установления коммунистической монополии в области идеологии. РПЦ, как оплот многовековой российской монархии, как составляющая официальной триады – «православие, самодержавие, народность», как одна из основ государства, разрушенного большевиками. Церковь поэтому, подвергалась уничтожению наряду с другими остатками прежнего строя.
     Говоря о первых попытках противостояния РПЦ советской власти, стоит отметить, что, пожалуй, самой значимой из них была анафема патриарха Тихона, провозглашенная в его послании от 19 января 1918 г. Анафеме подвергались все гонители Церкви и люди, повинные в развязывании беззакония в стране. 
     В данном послании мы не встретим слов «большевик» или «советская власть», но основной смысл текста говорит о них. В послании указывается на «разнузданное своеволие» власти, которая обещала водворить право и правду, обеспечить свободу и порядок. В качестве ответа на вопрос – как и чем остановить это наступление на Церковь Христову – выдвигается анафема: «Властью, данной Нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафемствуем вас, если только вы еще носите имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной. Заклинаем вас, верных чад Православной церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение».
     По форме речь шла только о духовной борьбе, об активизации мирян для защиты Церкви. «Враги Церкви захватывают власть над нею и ее достоянием силою смертоносного оружия, а вы противопоставьте им силою веры вашего всенародного вопля, который остановит безумцев и покажет им, что не имеют они права называть себя поборниками народного блага» (98, с. 23-25). 
     Характерно для патриарха, что это воззвание с анафемствованием он выпустил между сессиями Собора (с 22 декабря 1917 г. Собор был на рождественских каникулах), чтобы взять всю ответственность за послание на себя, не перекладывая ее на остальное духовенство и мирян и, по-возможности, уберегая их от прямых преследований со стороны властей.
     Однако сразу после возобновления работы Собора, на первом заседании 2-й сессии, было зачитано послание патриарха Тихона. Собор выразил полную солидарность с патриархом по данному вопросу. 21 января на Соборе стало известно о декрете «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Тогда же началась выработка мер противоборства властям «в защите церкви Божией», а 25 января декрет СНК был объявлен как «злостное покушение на весь строй жизни Православной Церкви и акт открытого против нее гонения...» (87, с. 12). Православные, которые способствовали проведению декрета в жизнь, подлежали отлучению от церкви.
     Собор требовал выработки решительных, вплоть до ультимативных, требований к правительству, чтобы последнее отменило или хотя бы переработало некоторые пункты декрета 20 января.
     Патриархом и Синодом было направлено послание к духовенству о необходимости создания христианских дружин по охране церквей. В случае  посягательства на захват священных сосудов, принадлежностей богослужения, церковных метрик и прочего церковного имущества рекомендовалось созывать верующих, ударяя в набат (98, с. 30-34). 27 января Собором было выпущено воззвание. В этом документе содержался призыв объединяться вокруг храмов и пастырей для защиты своих церквей: «Лучше кровь свою пролить и удостоиться венца мученического, чем допустить веру православную на поругание».
     Так, 12 сентября, незадолго до закрытия Собора, было принято «Определение об охране церковных святынь от кощунственного захвата и поругания». Основные положения этого определения повторяли многие предыдущие постановления. Был призыв к защите храмов и часовен, а также их убранства. Верующим, которые помогали проведению декрета 20 января в жизнь, грозило отлучение от церкви, а пассивность мирян при изъятии церковных ценностей могла привести к прекращению богослужений в приходах. Также заявлялось, что, в случае потери храма, прихожане со своим священником для совершения богослужения могут собираться в любом другом пригодном помещении. «Да будет ведомо всем, что Церковь Православная дорожит своими святынями по их внутреннему значению, а не ради материальной ценности» (42, л. 2).
     Особое место в истории взаимоотношений власти и церкви занимает 1922  год, связанный с возобновлением курса РКП(б) на разгром церкви. Начало периоду положил декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей от 23 февраля 1922 г. Декрет ознаменовал собой отход от линии возможного компромисса церкви и власти и открыл беспрецедентную по размаху кампанию изъятия церковных ценностей. Проведение кампании было приурочено к голоду, охватившему Россию в 1921 г.
     Церковь начала искать пути спасения голодающих с лета 1921 г. Патриарх Тихон обратился к российской пастве, к народам мира, к главам христианских церквей за границей со скорбным посланием, каждое слово которого взывало к милосердию: «...Величайшее бедствие поразило Россию. Пажити и нивы целых областей ее, бывших ранее житницей страны и удивлявших избытки другим народам, сожжены солнцем. Жилища обезлюдели и селения превратились в кладбища непогребенных мертвецов. Кто еще в силах, бежит из этого царства ужаса и смерти без оглядки, повсюду покидая родные очаги и землю. Ужасы неисчислимы...
     Во имя и ради Христа зовет тебя устами Моими Святая Церковь на подвиг братской самоотверженной любви. Спеши на помощь бедствующим с руками, исполненными даров милосердия, с сердцем, полным любви и желания спасти гибнущего брата...
     Помогите! Помогите стране, помогавшей всегда другим! Помогите стране, кормившей многих и ныне умирающей от голода...» (97, с. 146-147).
     Патриархом Тихоном была представлена широкая программа помощи голодающим, выражающаяся в организации сбора денежных, вещественных и продуктовых пожертвований. Для организации всестороннего систематического сбора и распределения пожертвований был образован Церковный Комитет в составе духовенства и мирян, работу которого патриарх взял под свое личное руководство. В провинции с той же целью создавалась сеть церковных организаций.
     Народ, сам не всегда имеющий даже самого необходимого, сразу же откликнулся на призывы церкви и во всех храмах России с августа 1921 г. начался сбор добровольных пожертвований. Духовенство в свою очередь приступило к созданию епархиальных комитетов помощи голодающим. 
     Сотрудничество в деле борьбы с голодом могло бы стать основанием возможного компромисса во взаимоотношениях церкви и власти, если бы этот компромисс нужен был властям. Против участия церкви в помощи голодающим резко выступили В.И.Ленин, Л.Д.Троцкий, И.В.Сталин и другие видные члены партии. Все попытки церкви найти варианты компромисса с государством в деле совместной борьбы с голодом встречали сопротивление властей. Постепенно инициативы церкви отвергались, она лишалась одной позиции за другой. Возникла идея использовать голод как предлог для разгрома церкви. Играя на народном бедствии, можно было обвинить церковь в укрывательстве средств, способных спасти тысячи жизней, тем самым вызвать злобу по отношению к церкви и подвести к необходимости экспроприации ее ценностей на народные нужды.
     Декрет об изъятии церковных ценностей от 23 февраля 1922 г. практически отстранял церковь от участия в организации сдачи ценностей, запрещал замену драгоценных предметов имеющих "богослужебное употребление" равноценным количеством золота и серебра. Добровольный характер пожертвования церковного имущества был заменен на принудительный, насильственный - конфискацию.
     
     
1.2 ОТНОШЕНИЕ  ВЕРУЮЩИХ К АНТИРЕЛИГИОЗНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГОСУДАРСТВА В ПЕРВЫЕ ПОСЛЕРЕВОЛЮЦИОННЫЕ И В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-Х ГОДОВ
     
     Что касается отношения основной массы населения к Православной Церкви, то его нельзя оценить однозначно. Оно впитало в себя многие противоречивые тенденции Гражданской войны. Это с одной стороны равнодушие и попустительство значительной части православных по отношению к гонениям советской власти на религиозные организации, а с другой – жертвенный порыв активной части мирян по защите интересов Церкви.
     Изменения отношения к религии и Церкви населения губерний Центрального Черноземья можно проследить на примере 3-го благочиннического округа Рыльского уезда Курской губернии. Проживало в округе 33 тыс. человек, в основном православного населения. Здесь редким явлением у некоторых молодых парней стало исполнение церковных обрядов. Появилась даже некая мода щеголять своим неверием, особенно в среде молодежи и бывших солдат. На распространение неверия оказывала определенное влияние антирелигиозная пропаганда, особенно публикуемые протоколы о вскрытии святых мощей. Но основная масса населения округа оставалась верной православию, хотя и здесь нередко наблюдалось несоблюдение церковных уставов и постов, что, впрочем, объяснялось голодом (11).
     В г. Курске, сразу же с началом гонений на церковь, в дело защиты интересов церкви включились церковно-приходские общины. Верующими города после революции был создан Союз представителей приходов, призванный, защищать интересы церкви и церковное достояние от притеснений со стороны советских властей. Союз прекратил свое существование не ранее 1922 г.
     В Белгороде существовало общество, с отделениями по уезду, св. Иоасафа Белгородского. Различные кружки «ревнителей православия» возникли и в более мелких населенных пунктах.
     К числу первых действий органов советской власти в области антицерковной политики в Курской губернии относятся наложения контрибуций на Льговский женский монастырь, попытки реквизировать имущество некоторых представителей православного духовенства. Властями планировалось так же национализировать помещения Коренной пустыни и епархиальную типографию. В результате деятельности представителей уполномоченных от приходов г. Курска, мирянина Блюма и священника о. Рождественского на тот момент удалось в революционном трибунале добиться отмены вышеназванных решений местных органов власти (10, л. 48).
     Первые массовые протесты против антирелигиозных действий советской власти на местах начались сразу же после издания декрета СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Духовенство информировало верующих о вышедшем декрете и одновременно комментировало его. Церковными властями были разосланы на приходы вместе с посланием патриарха Тихона от 19 января и декретом СНК от 20 января так же и тексты с актом протеста против действий советской власти. Акт содержал заявления, что православные храмы вместе со всем их движимым и недвижимым имуществом являются неотъемлемой собственностью прихожан, а попытки к обладанию чем-либо из церковного достояния будет расцениваться как грабеж со всеми вытекающими отсюда последствиями. Право распоряжаться храмом давалась только прихожанам (9, л. 4). Под названным актом православные верующие ставили сотни своих подписей. Например, прихожане Кондратьевской церкви Дмитриевского уезда Курской губернии собрали 204 подписи (9, л. 10). На Собрании духовенства и мирян 3-го округа Грайворонского уезда Курской губернии под актом подписались все его делегаты (9, л. 23-25).
     Придя к власти, коммунистическое руководство страны верило в легкую возможность проведения в жизнь своей антицерковной политики. Но  уже первые протесты верующих показали необходимость более осторожного отношения к религиозному настроению мирян. Так, в Курской губернии (после отказа рабочих епархиальной типографии печатать послание патриарха от 19 февраля) епархиальным руководством, как уже отмечалось выше, в уезды для разъяснительной работы духовенства об антицерковной политике советской власти, были разосланы пакеты с перепечаткой декрета СНК от 20 января и бланки с вышеназванным актом протеста для сбора подписей среди верующих. Текста ожидаемой духовенством на местах анафемы патриарха в этих пакетах не было, при этом в Суджанском, Щигровском, Рыльском, Грайворонском, Дмитриевском уездах губернии они были получены уже вскрытыми (9, лл. 8-10, 19, 20). Видимо, местные власти пытались воспрепятствовать оглашению анафемы среди верующих епархии, и проконтролировали содержимое пакетов. Существовал некоторый страх перед реакцией на анафему народа.
     Огромным резонансом по всей России прокатился протест миллионов родителей-православных против отмены преподавания Закона Божия в учебных заведениях. Сотни подписей содержались в письменных протестах, направленных в органы советской власти. Многие родители и учителя в начале 1918 г. были решительно настроены не исполнять распоряжение об отмене преподавания этого предмета.
     В г. Курске в октябре 1918 г. Совет приходских общин, получив уведомление местной советской власти передать в распоряжение комиссара просвещения все церковно-приходские школы города и духовную семинарию, отказался добровольно пойти на этот шаг. А епископ Курский Феофан обратился к патриарху с просьбой ходатайствовать перед центральными властями об оставлении в ведении Церкви духовных учебных заведений г. Курска, т.к. верующие были согласны содержать их за свой счет.
     Решения о продолжении преподавания Закона Божьего в школах, а так же о сохранении икон во всех присутственных местах нередко единогласно выносили и сельские сходы. Можно привести массу подобных примеров. Так, например, было в с. Марице Льговского уезда Курской губернии, и других населенных пунктах.
     Не менее сильный протест духовенства и мирян, как и в вопросе с преподаванием религиозных предметов, вызвали действия властей по конфискации метрических книг. Известны случаи, когда под влиянием призывов духовенства верующие вступали в открытые конфликты с представителями органов советской власти, пытаясь силой остановить их и не допустить изъятия. Так, в одной из волостей Дмитриевского уезда местный священник убедил прихожан не выдавать метрические книги, поэтому изъятие книг властям пришлось производить с помощью начальника милиции.
     Именно православное население страны в начальный период гонений, оказалось той силой, которая в условиях гонений на Церковь смогла не допустить ее уничтожения. Значительную роль в деле защиты интересов Церкви сыграли объединения мирян, начавшие организовываться еще до Октябрьского переворота большевиков. Первоначально они создавались для выполнения таких задач как организация приходской жизни, развитие религиозной культуры прихожан и т.п. Но с конца 1917 года  организации верующих мирян начали выполнять так же и роль защитников храмов, монастырей и церковного достояния на территории своих епархий. 
     Одной из самых распространенных форм протеста со стороны мирян против произвола властей стали массовые крестные ходы. Несмотря на то, что в случае большой активности верующих они нередко разгонялись с помощью красноармейцев, власти оказывались, вынуждены считаться с силой народного протеста.
     Крестные ходы имели место во всех губернских центрах. Они проводились в Тамбове, Курске, Воронеже и более мелких уездных городах. 
     Довольно крупный крестный ход был проведен в г. Курске в апреле 1918 года в связи с похищением Курской чудотворной иконы Знамения Божией Матери. Монахи, узнав о пропаже иконы и ее списка, ударили в набат и созвали толпы народа. Собравшиеся возле монастыря горожане находились в сильном возбуждении, стали произносить антисоветские речи. Местные органы власти в связи с создавшейся ситуацией объявили город на осадном положении (16, л. 8).
     По вопросу о  похищении иконы в городе было созвано чрезвычайное Собрание духовенства и мирян епархии, на котором приняли решение о  проведении всенародного крестного хода. Несмотря на объявленное в Курске военное положение, на крестный ход собралось большое количество верующих. В результате, духовная процессия во главе с Курским епископом Феофаном направилась к зданию, занимаемому Советом Народных Комиссаров Курской губернии. Красноармейцы попытались разогнать религиозную процессию угрозами применения оружия, в случае если народ не разойдется. Однако  из толпы стали раздаваться отчаянные крики, что люди не боятся стрельбы и никто уходить не собирается. В итоге, красноармейцы так и не решились пустить в ход оружие, и крестный ход состоялся.
     Другим не менее действенным способом защиты церковного достояния и своего духовенства для верующих стал тревожный звон церковных колоколов, с помощью которого очень быстро можно было собрать большую толпу народа. Иногда верующим только с помощью набата удавалось предотвратить попытки ограбления или осквернения храмов. Так, например, в Щигровском уезде известно несколько попыток ограбления церквей представителями местных органов власти, но колокольный звон созывал народ, и они пресекались. В одной из волостей уезда разозленными прихожанами были убиты два коммуниста, которые попытались самовольно забрать некоторые вещи из храма.
     В более выгодном положении оказались советские власти, занимающиеся ликвидационной работой на уровне городов. Здесь настроение к антирелигиозным действиям государства было чаще индифферентным, что не скажешь о сельских районах Черноземья. Местные власти Тимского уезда в ноябре 1918 года отмечали оппозиционность населения к проводимой акции изъятия метрических книг. Имелись случаи, когда представители приходов просили не конфисковывать книги, а дать возможность духовенству вести их в частном порядке (17, л. 69).
     Целые приходы были готовы принять к исполнению декрет от 20 января 1918 года только в том случае, если церковь будет принята.......................